Не убий персонажа. Пригодится.
Странный человек - мой отец. Я в нем то разочаровываюсь, то наоборот. Потому, что он умеет одинаково убедительно говорить как вдохновляющие вещи, так и отрезвляющие - те, которые тебе не хочется слышать жестко утвержденными в качестве "таковой жизни" одним из самых близких людей. Мои упаднические настроения заставили его говорить, что у меня все наладится, что я допишу книгу и она будет по крайней мере неплоха, и что я буду заниматься тем, чем хочу - моя судьба, она написана на небесах, всему свое время. Про небеса я с ним согласна. Мактуб - а мы должны лишь подождать и не париться. Но вчера ситуация была обратная. Нет, моя судьба была по-прежнему написана на небесах, но она была совсем другой, и в ней признание достигалось годами тяжелого труда. В ней я должна была, как вывод простого заключения о том, что так устроен мир, я должна была держать удар, не ныть, не давать маме беспокоиться по поводу моих presque-суицидальных мыслей, вызванных усталостью. Это сейчас тебе тяжело, говорил он, но, во-первых, легкой жизни никто не обещал, во-вторых, сдаваться нельзя. В его двадцать он был где-то на Урале, в армии, в глухом лесу, около двух лет, прежде чем их перевели под Свердловск, и он решил, что счастье есть, раз есть возможность ходить по асфальту, а не в грязи. Потом потихоньку Москва. Self-made man. Да, я бесконечно горжусь тем, что такой человек - мой отец. Но он в меня не верит. Как и мама, он верит в то, что я передумаю, и что нельзя бросать тяжелую, да, но необходимую работу, с погонялом "вперед к истинной мечте". Подумать, человек без предрассудков на счет пола, и то спасибо, но ведь в конечном итоге я дочь, а не сын, и мне можно простить немного нытья под конец года работы ночами. Возможно, он не верит во внезапный взлет и в творчество, потому что самому по такому пути пройти не удалось, а ведь он был очень творческим человеком. И гордым - и сейчас такой. Вероятно, поэтому он может считать это невозможным. Никакой американской мечты, малышка, где по взмаху волшебной палочки ты становишься кем-то сразу, хотя и не без собственных усилий. Это очень по-русски реалистико-пессимистичный взгляд: если тебе и удастся, то позже, лет в 40-50. Но кому оно будет нужно тогда? Я уже не буду юная, глупая и с ворохом безумных мыслей и не менее безумного энтузиазма, которые я стараюсь впихнуть в рамки так устроенного мира. С одной стороны, я согласна с каждым его словом, а с другой - хочется доказать, что вопреки всему я смогу. Не исключено, что его слова и предназначались для того, чтобы дать мне челлендж. Как отец, он должен знать, что ничто так не бодрит его чадо, как свеженький челлендж. Все возможно.