- Разве я слишком многого прошу?
- Сначала проходи. Куртку можешь вот тут повесить. Или на диван кинь,- она часто заявлялась вот так, без приглашения и приветствия, так что он привык, но его по-прежнему раздражало то, что она как будто не привыкла и предпочитала сотять на пороге, пока ее не пригласят зайти. Смысл, когда число встреч приближается к счастливой отметке 1000 и 1?
- Почему нельзя вот так просто поставить точку? Я же не одна от этого мучаюсь,-она влезла на стул с ногами, прижав колени к подбородку.
- Ты какой чай будешь:черный или зеленый?
- Черный. А сахар есть?
- Есть.
У него, правда, кончался черный чай - в последний раз она заходила только вчера вечером, перед сном, забежала побить блюдца, и осталась на чай. Но не на ночь, пожалел он. Хотя, собственно, чего жалеть - все ее мысли и жалобы были, конечно, правильными местами, но каждую из них он слышал уже раз двести три, и каждое утро справшивал у неба, когда же это закончится. В общем-то, по утрам она занималась тем же.
Он открыл настенный шкафчик - свое царство одиноких кружек и чашек и блюдец без своих сервизов или наборов, вытащил оттуда две вроде как приличные, хотя у одной был отколот краешек.
- Мне снилось сегодня,- вдруг сказала она, глядя в его спину через стол,- что одна принцесса попросила меня на время притвориться ее избранником. Представляешь?все поверили. Я удивилась, Король,кажется,не возражал против мальчиков. Больше ничего не помню, хоть убей.
- Ну и не надо,- он поставил чашки на стол и сел напротив нее.- Тебе опять вчера пожелали быть счастливой?
- Ну да.
- Как обычно. И ты, как обычно, не можешь просто так,да?
- Какой догадливый,- протянула она, впрочем, без издевки, потому что он никогда ни на что не обижался.
- Знаешь, поставить точку легко только на словах. Ты же понимаешь.
- Понимаю...
"Ну что я опять не так сказал?"- подумал он, потому что она заметно погрустнела.
- Но ведь это не невозможно? Рано или поздно многим приходится, правда?- и вот, как всегда, она сразу находит что-нибудь, за что можно уцепиться и на что можно понадеяться, пока она не поймет снова, что надеяться по большинству не на что и глупо.
- Давай, еще спроси "почему я?"- хмыкнул он, грея руки о чашку.
- Когда-нибудь я убью себя подозрениями.
- Ну так прекрати заниматься самоедством,- он пожал плечами, а на ее возмущенно-недоумевающий взгляд добавил,- ах да, помню,ты просто не можешь.. Знаешь, это в жизни только добавит тебе мучений.
- А что, тебе есть что предложить?
- Мм..нет.
- Ну и молчи.
- Ну и буду.
Они молчали около полминуты.
- Я не виновата ни в чем.
- Есть такое дело..
- Я делаю все, что в моих силах.
- Иногда ты бываешь разумна. Но не в минуты жалости к себе, хотя, не отрицаю, ты вполне можешь найти поводы пожалеть.
- Тогда почему?..
- Потому что. Извини, я правда не могу помочь тебе. Так получилось,что поделаешь? Я бы не сказал, что у тебя слабый характер, но все же здесь ты скорее подвластная сторона. Уповай на другие стороны на Судьбу.
- Сколько ж можно уповать?
- Сколько понадобится.
- У меня терпение не резиновое.
- У тебя возраст, в котором все от чего-нибудь да страдают,обычно как раз от самокопания и личной жизни.
- Это пройдет?
- Естественно.
- А скоро?
Он смеется - она выглядит так наивно, когда задает подобные вопросы.
- Слушай, может, тебе хрустальный шар принести и погадать?
- Нет, спасибочки.
- Наше дело предложить, ваше - ... Займи себя чем-нибудь полезным. Отвлекись.
- Например?
- Можешь с балкона поплевать.
- Прекрати издеваться.
- О'кей.
- А торт кончился?
Он нехотя встал с места и подошел к холодильнику, заглядывая внутрь. Вытащил блюдце с кусочком торта "Казанова" - все, что осталось.
- Спешл фор ю, свитхарт,- сказал он нарочно с жутким акцентом, ставя блюдце перед ней. Положил рядом чайную ложечку.
- Мучас грасьяс,- парировала она, принимаясь за торт.
- Гормон счастья,- понимающе заметил он, наблюдая за тем, как она доедает торт с невероятной скоростью отламывая от него маленькие кусочки.
- Думаешь, я когда-нибудь напишу книгу?
- Напиши,- он посмотрел в чашку, где уже ничего не было.
- О чем?
- О чем хочешь.
- Обо всем уже есть.
- Двух одинаковых книг не бывает.
- Я еще зайду?
- Пожалуйста. Не грусти, дорогая.
- Я по сходной цене,- сказала она, шмыгая за порог. Он убрал посуду в раковину, прикидывая, каким бы притвориться, когда она снова придет изливать душу, не найдя больше никого, к кому могла бы обратиться.Что за работа, а? А ведь он даже не сойдет за Совесть. У него даже имени нет. А зато есть неуравновешенная она, которой больше никто не поможет.
Черт бы побрал Сократа с его "Cogito ergo sum".